Анна Панова, девушка хоккеиста ярославского «Локомотива», погибшего 7 сентября 2011 года, рассказала, как она и вся ее семья справляется с обрушившимся на них горем
Поводом для нашей встречи стала необычная фотография, которую Аня разместила у себя на страничке в Интернете. Накануне дня, когда она должна была выйти замуж за Никиту Клюкина, Аня сделала свадебно-траурную фотосессию. В Калифорнии, на фоне океана, Аня сфотографировалась в свадебной фате, с кусочком траурной фаты, с кольцами и в майке любимого. Посыпались вопросы.
«Просто я почувствовала, что хочу и должна это сделать… Для Него, для не сбывшихся надежд и неземной Любви, которая все так же продолжает существовать между нами! Я всегда буду для него Его невестой. Я ношу его кольцо на груди и никогда не забуду самые дорогие его слова: «Скорее бы его надеть!», — ответила она всем любопытным.
За эти два года 25-летняя девушка так и не вышла замуж ни за кого другого.
«Предлагают полечиться»
В тот вечер (в Америке уже было дело ко сну, когда «Локомотив» пытался взлететь из Туношны) Аня легла спать со спокойной душой. Беды не чуяла. Перед сном обсуждала с мамой предстоящую свадьбу. Уснула, а глубокой ночью ее будто подбросило в кровати. Она отчетливо увидела перед собой черный гроб. И точно знала: в этом гробу – ее Никита. Руку немного жгло. Она посмотрела – на ладони лежал крестик – его крестик. Когда через час ее разбудила мама и рассказала о катастрофе под Ярославлем, истерики уже не было.
— Дочка, ты не волнуйся. Ведь двое-то, говорят, выжили. Может, один из них – Никита, — успокаивала Аню мама.
— Нет, мам. Это все, — она не лелеяла пустой надежды.
Говорит, что вышла на балкон, посмотрела в небо и попросила своего любимого «уйти» на небеса. Крестик на теле Никиты, кстати, так и не нашли – будто отдал невесте.
— Я теперь редко рассказываю такие истории, — говорит Аня. – После них на меня жалостно так смотрят и осторожно предлагают пойти на прием ко врачу. Но вы не думайте, я не фанатичка какая-то… Просто я продолжаю иногда с ним общаться. Когда он ко мне приходит. Сейчас, правда, все реже. А вот в начале часто приходил. Будто он еще жив, будто просто пришел с тренировки – усталый, с мокрыми волосами…
Кроме Ани, за ребят из команды должны были выйти замуж еще пять девушек.
— И знаете, нам с ними иногда снятся одинаковые сны! – говорит Аня. – Однажды Никита долго не «приходил». А потом «пришел». «Где ж ты столько времени был?» — спрашиваю. Говорит – игры там у них… На следующий день все девочки мне сказали, что им приснилось то же самое. Кто знает, может, и правда у них там – небесная Лига…
Ангел
Когда Аня вспоминает знакомство с Никитой, у нее чуть не выпрыгивает из рук трубочка, через которую она пьет грейпфрутовый сок.
— Ой, смотри, руки дрожат… — будто даже удивилась.
Никиту называет ангелом.
— Да его все, абсолютно все так называли. И я не знаю, есть ли еще на свете такой замечательный человек… Точно знаю, что такой любви больше нет.
Никита удивлять и радовать любил. Предложение Ане сделал, заказав карету с лошадьми, хрустальные бокалы и шампанское.
— Карета не широкая была, так он там как-то неловко изогнулся и сказал: «Прости, что на одно колено встать не могу». А мне какое колено! Я уже рыдаю от счастья, — вспоминает Аня и уголком салфетки промакивает глаза.
«Акула»
Девушек хоккеистов, особенно тех, кому удалось выскочить замуж за спортсменов, иногда называют «акулами». Потому что смогли отхватить кусок жирного пирога – выйти за богатого и успешного спортсмена. Теперь-то можно и не работать. Аня на такую «акулу» не похожа – на интервью пришла в скромной черной водолазке. И драгоценностей – колечко, которое подарил ей Никита и кольцо, которое сам должен был надеть в день свадьбы.
— Да какая акула! – улыбается Аня. – Жизнь со спортсменом – это тоже работа. Да, хорошая, приятная, но и тяжелая. Ты все время зависима от его графика, режима. После тренировки он должен прийти домой, поесть и отдохнуть. И я должна ему это обеспечить. Должна приготовить ему обед, посидеть рядом, пока он отдыхает, должна решать его дела, пока он занимается спортом.
Это «должна» у Ани – лейтмотив. Ей так хочется быть слабой. «Я, кажется, могу расплавиться от этой боли», — говорит она. Но надо держаться – слишком много горя кругом. А Никита, по ее мнению, сверху все видит, поэтому не стоит его огорчать напрасными слезами. Хотя у самой во время разговора каждые пять минут глаза ими наливаются.
— Я всех отучаю плакать, — твердо говорит эта хрупкая девчушка. – Если прижало – у себя в комнате, в подушку, чтобы никто не слышал – выреветься, выкричаться. Но никаких публичных страданий.
А у самой глаза уже красные и ресницы мокрые. Чувствую – еще минута, и сама зашмыгаю носом.
— Я Никитиной маме в том году сказала: «Мы не плачем! Слышите? Не плачем!» В этом году она попросила меня сказать ей то же самое. Говорит, помогает. Ну, а ты что расклеилась? Хочешь, и тебе скажу?
источник — http://www.kp.ru/daily/26130/3021466/
Плачу